Сохраню свой ответ на тему, поднятую

 :

      Насчет устранения дивергенции СиПи-Бонды (имеется ввиду положительная корреляция до конца 2008 и дивергенция, то есть отрицательная корреляция, с начала 2009), то сейчас она будет только расти.
       С 2007 они двигались вместе потому что кеш из СиПи перетекал в бонды, так как убытки корпораций и банков приводили к недостатку краткосрочной ликвидности, это видно на инверсии ставок трежерис, и распродаже стоков. В такой ситуации инвесторы выбирали не стоки,  теряющие свою цену, а инструменты с фиксированной и гарантированной доходностью, то есть бонды (трежерис). 

 

      Следует обратить внимание, что поведение инвесторов различно, суверенные и пенсионные фонды, имеющие избыток ликвидности, предполагают максимальные ставки при минималном риске – это долгосрочные трежерис. 
      Так называемый парадокс Гринспена (greenspan’s conundrum), когда ставки 10-30-летних трежерис не реагировали на подъем федфандс, основан именно на этом ньюансе поведения.

       И коммерческие инвесторы, хедж-фонды, инвест-банки и тд, как обнаружилось во время кризиса, не имеют такого постоянного притока ликвидности и зависят от краткосрочных ставок. Вот они при ужесточении ситуации с ликвидностью из-за убытков инвест-банков по MBS, и устроили инверсию трежерис, следуя за политикой Гринспена, и поднимая краткосрочные ставки, а потом, когда запахло жареным, потекли с 2007 в трежерис, создавая положительную корреляцию с СиПи.

      Сейчас же кеша хватит и на СиПи и на бонды, суверенные инвесторы только нарастили свои резервы за кризис, а коммерческие сейчас поддерживаются нулевой ставкой ФРС. 
Поэтому движения СиПи могут быть более сложные, краткосрочная ликвидность будет следовать за ставками фед, а вот долгосрочная – неизвестно.
       Здесь уже играет роль отсутствие риска. Если суверенные инвесторы не испугаются дальнейшего падения доллара, и продолжат смело покупать долгосрочные трежерис, а фед начнет новую компанию регулирования краткосрочных ставок, то парадокс Гринспена может повторится, и стать парадоксом Гринспена-Бернанке.